«Подлизывается», – быстро подумала Татьяна.

Однако профессура приняла слова Кругляева за искреннее восхищение перед их академическими достижениями и одобрительно закивала головами.

Кругляеву быстро удалось растопить ледок настороженности, которым его окружили ученые мужи и дамы. Говорил он легко и связно, приводил доходчивые примеры. В бумажку почти не смотрел – больше улыбался в камеру. (Конференцию снимала группа с ОРТ. На кафедре говорили, что телевизионщики приехали только из-за Кругляева. Точнее, из-за его денег.)

Валентин Эдуардович рассказывал о практическом применении методики предвыборной агитации и пропаганды, которая была создана в его фирме:

– Создавалась методика на основе фундаментальных трудов, изданных на вашей уважаемой кафедре… И ни один кандидат, обратившийся в нашу фирму, еще не проиграл на выборах.

…Татьяна, пристроившаяся во втором ряду, смотрела на Кругляева влюбленными глазами и делала вид, что конспектирует его речь. Ну когда же он перейдет к конкретным примерам!

Валентин Эдуардович перешел к делу только через двадцать минут. Таня очень надеялась, что у телевизионщиков еще не сели батарейки.

– Предвыборный девиз одного нашего кандидата звучал так: «За нас правда». Этот слоган – совершенно оригинальная разработка, созданная нашим агентством. Над разработкой девиза работал целый коллектив креативных сотрудников… Прежде чем предложить слоган кандидату, мы провели тестирование девиза на компьютерной программе «ВААЛ-6». Результаты оказались ошеломляющими: этот слоган вызывает доверие, он стилистически ярко окрашен, мужественно звучит… Также мы провели патентную проверку – ни одна фирма и ни один кандидат в России этим девизом не владеет.

Таня решительно поднялась с места:

– Позвольте комментарий!

Публика, которая уже успела проникнуться к выступавшему теплыми чувствами, неодобрительно зашумела. Татьяна же выдержала паузу – дождалась, пока телекамера повернется в ее сторону – и спокойно сказала:

– Я не буду спорить с тем, что данный девиз – единственный в России. Однако он далеко не нов и не оригинален. «За нас правда» – это клич Роланда. Впервые он прозвучал во время его поединка с сарацинами. Вы наверняка знаете, кто такой Роланд…

Кругляев попытался сострить:

– Воланд?

Таня спокойно поправила:

– Роланд. Конец восьмого века. Посмотрите книгу Ефимовой «Рыцарство».

Она помнила шумную предвыборную кампанию депутата С.К. Таня где-то читала, что ее проводило агентство с претенциозным названием «Центр мира». Теперь из досье Лысмана выяснилось, что «Центр мира» – это, оказывается, Кругляев. А еще во время кампании девиз будущего депутата показался ей смутно знакомым… Подозрения подтвердились. Все-таки полезно иногда бывает сходить в научную библиотеку!..

Татьяна широко улыбнулась Кругляеву:

– Надеюсь, вы платите своим… оригинальным креативщикам достаточную зарплату?

В аудитории зашумели. Мужской голос крикнул: «Браво!» Охранник Кругляева вперился в Татьяну фотографирующим взглядом… Однако докладчик совсем не смутился и достойно отпарировал:

– Я всегда знал, что факультет психологии МГУ – просто кладезь умных и образованных людей. Думаю, нашему кандидату будет приятно узнать, что его девиз – точно такой же, как у могучего рыцаря Роланда…

Валентин Кругляев на фуршет не остался – факультетское сборище с колбасой из вакуумных упаковок его не интересовало. Съемочная группа свернула камеру и осталась на кафедральный перекус. Перед уходом Кругляев взял под руку корреспондента: «Эфир гарантируешь?» Тот согласно закивал. «Интересно, вырежет или нет?» – быстро подумал Кругляев, вспомнив ехидную реплику молоденькой студентки. Но корреспонденту он ничего не сказал. Пусть крошка-выскочка останется в кадре. Ничего страшного не случилось. Будет над чем посмеяться с друзьями. А начальника креативного отдела – уволю к чертовой матери. «Этот девиз мне приснился ночью!» Плагиатор несчастный. У Роланда-Воланда ворует. Из восьмого века. А если и правда приснился – все равно уволю. Надо литературу читать. А то приснится ему «Я помню чудное мгновенье» – и тоже выдаст за оригинальную разработку.

Мысли опять вернулись к нахальной девице – молодец, ничего не скажешь! Может, ее на работу взять?

Кругляев решительным шагом шел к выходу с факультета. Он был доволен собой. Выступление – и отнюдь неплохое! – на научной конференции в МГУ здорово поможет его имиджу. Тем более что вечером его покажут по ОРТ.

Бронированный «Мерседес-600», припаркованный прямо у входной двери, был «заперт». Пути отъезда наглухо перекрывала крошечная машина-коробочка.

– «Дэу»? – вяло поинтересовался Кругляев у охранника.

– «Пежо», мать его, – ответил тот. – Щас одной левой сдвину.

– Погоди, погоди, – остановил Кругляев.

Рядом с крошечной красной машинкой стояла та самая девчушка. Она старательно терла губкой лобовое стекло. Валентин плотоядно осмотрел ее точеную фигурку. Неужели создание с такой фантастической попкой может гнуть спину в библиотеках и читать про всяких Роландов?!

Решение пришло сразу.

Он подошел поближе и ласково сказал:

– Спасибо вам за интересный комментарий.

Девушка подняла голову:

– А я думала, вы обидитесь…

– Я не обижаюсь на умных людей… – Он взглянул на часы: – С этой конференцией я не успел пообедать. Не составите мне компанию?

Она улыбнулась:

– А я перехватила колбасы, пока готовила фуршет. Но выпить кофейку не откажусь.

«Вот и все, – подумала Таня. – Контакт состоялся. Оказывается, так просто».

Валентин Кругляев важно сказал:

– Самый приличный кофе в Москве варят в «Балчуге».

«По десять гринов за чашку», – подумала Татьяна, а вслух сказала:

– Ну что ж, «Балчуг» так «Балчуг».

Валентин с интересом взглянул на ее машину:

– Это называется…

– «Пежо-106». Двигатель один и один, но с места рвет – будь здоров, – не удержалась, чтобы не похвалиться, Таня.

Кругляев поинтересовался:

– А я туда помещусь?

Она хмыкнула:

– Это же французская машина. В ней сиденья как угодно раздвигаются.

– Давайте поедем на вашей? Обожаю, когда женщина за рулем. Это так романтично.

– Но опасно.

– Вы глохнете на светофорах и катитесь назад на горке?

– Нет, я просто быстро езжу.

– Тогда тем более поехали!

Как и написано в досье – человек азартный.

Кругляев обернулся к своему бугаю-охраннику, который одновременно оказался и водителем:

– Поезжай за нами.

Таня села за руль и показала Кругляеву, как отодвинуть сиденье назад.

– Вполне комфортно, – пробормотал тот.

– Ну тогда – погнали!

В Татьяну, которая обычно ездила довольно аккуратно, сегодня какой-то бес вселился. Она резво рванула с места, перепугав визгом шин выходящую с факультета пожилую преподавательницу. Пускай «пежик» сегодня порезвится в полную силу, а Кругляев – посмотрит, на что способны выпускницы психфака. Она, Таня, опытный водитель и иногда может себе позволить погонять от души.

Таня вырулила с факультета, за считанные секунды перестроилась – через восемь рядов – на другую сторону Моховой. Затем рванула в крайнем правом мимо гостиницы «Москва», «Метрополя», а потом к Лубянке. В крайнем правом ряду машин почти не было, и Татьяна разогналась – в горку, на пятой передаче – до ста, потом резко затормозила и вписалась в поворот у аптеки Феррейна на скорости семьдесят кэмэ. Краем глаза она смотрела на Кругляева. Он закрыл глаза. Кажется, его тошнило.

Через пару минут она уже выезжала на набережную. Кругляев не сводил с нее глаз. Судя по всему, она ему нравилась. И ее манера езды – тоже.

А «шестисотый» «Мерседес» Кругляева прибыл к «Балчугу» четырьмя минутами позже. Бугай-водитель заглянул в кафе доложиться шефу и ошалело взглянул на Татьяну. Она ответила ему ослепительной улыбкой.

Татьяна и Валентин просидели за валютным кофе часа полтора. Валентин оказался остроумным и артистичным собеседником. О своей работе он рассказывал мало и неохотно. Зато сыпал последними анекдотами, пародировал знакомых, говорил то с грузинским, то с еврейским акцентом. Таня искренне веселилась – не забывая, впрочем, периодически подзывать официантку и заказывать себе очередную чашечку лучшего кофе в Москве.